Око Каина - Страница 88

После эпизода с самолетом смех и шутки, по большей части неуклюжие, не прекращались. Теперь-то они отсюда выберутся, это очевидно! Помощь скоро прибудет. Они уже обсуждали, что будут делать после возвращения. Говорили о том, что надо бы всем снова встретиться через недельку, устроить праздник — а почему бы не съездить всем вместе отдохнуть? Теперь вместо маньяка за нами будут охотиться журналисты! Ну и приключеньице, ничего не скажешь!

Проблема заключалась в том, что Томас в это не верил. Да, можете назвать это идиотизмом. Или депрессивным синдромом. Но факт оставался фактом. Ему не удавалось убедить себя в скором возвращении.

И, по зрелом размышлении, ему нравился его стресс. Этот постоянный приток адреналина пробудил в нем давно забытые ощущения, так же как и встреча с Элизабет. В то же время он ужасался, думая об участи, постигшей Карен и Перл. И новое появление в его жизни Сета Гордона стало для него величайшим потрясением. По правде говоря, сейчас он с трудом отдавал себе отчет в том, что происходит вокруг.

— Итак, мы больше ничем не рискуем? — спросил Ленни.

Они прогуливались в окрестностях поселка. Дым от сгоревшего здания все еще поднимался к небу у них за спиной.

— Думаю, нет, — ответил Томас. — Должно быть, пилот уже предупредил кого нужно. Даже если в местной полиции сидят одни тугодумы, они все равно догадаются, что нужно сделать.

Затем они сели в тени большого куста.

— Когда я был в Нигере, — снова заговорил Томас, — то путешествовал на борту небольшого самолетика, примерно такого, как этот. Сквозь дыры в обшивке было видно землю внизу, а пилот был совершенно безбашенным. Мы скакали, как блохи, из одной деревни в другую, доставляя вакцину. Иногда случайно оказывались даже в Нигерии. Вполне можно было ошибиться — границы там довольно размытые, к тому же процветает коррупция. Можно свободно перемещаться повсюду днем и ночью. Территории особо не охраняются. Есть светящиеся приграничные столбики, но военные отряды во время стычек палят прямо поверх них с обеих сторон.

— Забавно, — сказал Ленни. — Что до меня, я почти начинаю сожалеть об этом месте. О наших прогулках и беседах.

Потом он указал на большой кактус и заявил:

— Теперь моя очередь рассказать вам историю. Видите это растение?

— Похожее на человека с распростертыми руками?

— Мормоны называют его «Господне древо». Знаете почему?

— Нет.

— В середине девятнадцатого века мормоны оставили Небраску и направились к западу, чтобы основать там свое собственное государство, которое было бы вне юрисдикции Соединенных Штатов. Их предводителем был некий Янг — святой пастырь вроде Моисея, одновременно одержимый наполеоновским стремлением к завоеванию новых земель. Они пришли к берегам Соленого озера, когда у них оставалось совсем мало воды и съестных припасов, и чуть было не опустили руки. Но тут они наткнулись на заросли этих растений. Издалека их действительно можно было принять за людей с распростертыми для объятий руками. Янг воспользовался этим, чтобы воодушевить своих спутников. «Смотрите! — воскликнул он. — Вот доброе предзнаменование, которое Господь посылает нам! Это означает, что мы пришли в Землю обетованную!» С тех пор и прижилось это название. После этого мормоны двинулись дальше и вскоре основали Солт-Лейк-Сити в штате Юта.

— Вы же говорили, что вначале они хотели основать независимое государство.

— Не получилось. Их территорию захватила Мексика, а затем снова передала Соединенным Штатам. После этого было еще множество конфликтов, но Янг настоял на том, чтобы мормонам позволили соблюдать их обычаи: он единственный из всех губернаторов штатов был официальным многоженцем. После его смерти осталось двадцать три жены и огромное состояние.

— Двадцать три?! Да уж, святой пастырь!

— Именно, — улыбаясь, сказал Ленни.

Томас некоторое время изучал его профиль. Тонкий нос, безупречно уложенные волосы…

— Вы ведь хорошо знаете пустыню, да?

— Я же вам говорил, у меня были свои шахты по добыче буры. Но сейчас это меня больше не интересует. Когда имеешь определенные привычки и склонности, гораздо проще жить в Нью-Йорке или Сан-Франциско.

Томас кивнул.

— Спасибо, — просто сказал он.

— За что?

— За вашу дружбу и поддержку. За то, что спасли мне жизнь.

— О, не стоит благодарности. Иначе с кем бы я вел столь интересные беседы?

Томас поднялся.

— Мне нужно вернуться в поселок. Вы не будете чувствовать себя неуютно, если я оставлю вас здесь?

Ленни поправил солнечные очки.

— Нет, ведь больше некого бояться. А я слегка позагораю. Загар снова входит в моду.

Томас направился по проселочной дороге прямиком к сгоревшему зданию. Он обошел развалины и оказался у задней стены. Частично она уцелела. Его разорванная рубашка все еще свисала из оконного проема.

Он должен был удостовериться. Чтобы знать наверняка.

Ему пришлось повторить былой маневр с подъемом, хотя на этот раз не было нужды так торопиться. Заглянув внутрь, он увидел лишь беспорядочное нагромождение стальных, бетонных и деревянных обломков.

Дрожь пробежала по его телу, когда он подумал, что труп Каминского где-то рядом. Но потом он все же двинулся вперед, чтобы увидеть то, ради чего пришел.

В прошлый раз он не успел как следует рассмотреть фотографии, но теперь спешить было некуда. Он прошел мимо групповых снимков рабочих и, остановившись возле той фотографии, которая его интересовала, пристально взглянул в лицо изображенного на ней человека. Тот был моложе, чем сейчас, но этот взгляд и манеру улыбаться невозможно было спутать ни с чьей другой.